[Akino-san]

После предыдущих записей, решила, что надо уже запостить что-нибудь серьёзное. От Дианы узнала, что Тайджи написал книгу об X-Japan – «X NO SEI TO SHI ~UCHUU O KAKERU TOMO E~[The Life and Death of X ~to my friend who flies through the universe~] Taiji», но, к сожалению, пока лишь часть её переведена на английский. Ниже я привожу наш с Ирой скромный (и, если честно, ещё относительно сырой) перевод нескольких первых глав. Кто шарит в англ. и, тем более, в американском его варианте – вот ссылка на книгу -www.midnightrevolution.org/a...ns/book/xnosei/

Диана обещала перевести непосредственно с японского, и я надеюсь, это скоро случиться, потому как мы с Ирой не очень – мягко говоря – поняли некоторые места. Хотелось бы посмотреть первоисточник, но в японском ни я, ни она…

Ну, а пока вот-с… Если будут какие-то предложения по поводу перевода, милости прошу в комменты. Только не ругать!!!





Моему другу, Хиде посвящается:





С тревогой гляжу

На белые облака там, вдали, над горизонтом.

Прошу брызги волн смыть грусть,

Прошу шторм потушить крик боли в моём сердце.

Улыбка того, кто плывёт по небу…

Того, кто свободно летит над миром…

Я мечтаю, о том, чтобы отправить тебе это послание.



Чтобы в холодном ветре скрыть печаль сердца,

Я сажусь на мой мотоцикл и несусь прочь

Сквозь сменяющие друг друга времена года.

За целую вечность я так и не смог забыть тебя.

Улыбка того, кто плывёт по небу…

Весёлая игра музыкальных пластинок…

Я мечтаю о том, чтобы отправить тебе это послание.



Я хотел отыскать тебя, чтобы сердцем путешествовать вместе с тобой,

Чтобы мы вместе построили мост из музыки.





ПРОЛОГ



Тайджи, Савада Тайджи… Интересно, вы действительно знаете человека с таким именем?

Вполне возможно, я не тот, кто способен написать книгу, достойную награды. И прежде чем начать повествование, хочу сказать, что на самом деле я был «бездомным» – человеком, чьё существование само по себе незаметно. Всё, чем я занимался после ухода из X – катился вниз.

Не важно, куда я иду, зачем, по какой-то причине мне никак не удаётся отыскать себя, собрать по кусочкам.

Я думал, что, должно быть, где-то разболтался болтик – и тело и душа, всё проржавело и стало трудно двигаться.

Честно говоря, я и по сей день не могу найти этот болт.

Это похоже на то, как будто что-то ушло безвозвратно.

Я протягиваю руки, чтобы каплю за каплей ловить масло надежды, и ничего не делаю, лишь продолжаю отчищаться от ржавчины. До тех пор, пока это насквозь проржавевшее тело не засверкает новой жизнью, я буду работать и работать. А после, вновь начну искать этот дурацкий болтик. И буду делать это так же тщательно, как кусочек за кусочком собираю облупившуюся с моего тела ржавчину.

Ну, а сейчас, держа в руках целую груду этой самой ржавчины, чувствую, что настал час, когда всё это, наконец, может упокоиться с миром. И ещё, это время реквиема по моему другу, который свободно летит над землёй - по Хиде.





КАК Я ВПЕРВЫЕ ВСТРЕТИЛ ХИДЕ





Впервые я встретил его в Kagurazaka, в концертном доме “Explosion”. В то время мне было только 17, я играл в “Dementia”. А Хиде был лидером легендарной группы “Saver Tiger”. Незадолго до этого я, помнится, сказал: «Мне бы очень хотелось играть вместе с Saver Tiger». Я обратился с этой просьбой к директору, и он обещал помочь.

Saver Tiger давно уже привлекли моё внимание, и вполне естественно, что я мечтал играть с ними на одной сцене, так как ещё из зрительного зала смотрел на них с восхищением. Во время выступления, помню, приехали с телевидения, чтобы собрать материал о концерте.

После представления Хиде сказал мне: «Ну и гадость, блин, у тебя на голове».

В те годы мои волосы торчали в разные стороны, как иглы у дикобраза. Это была очень вызывающая причёска. Хиде выдал мне это, а я вдруг почувствовал такую подавляющую мощь выступления Saver Tiger, что сказал слова, не сказать которые было бы ошибкой: «Это было отличное выступление. Мы превзошли всех!».

По-правде говоря, мне тогда казалось, что нашим (Dementia и Saver Tiger) ошеломительным выступлением мы прямо-таки уели всех остальных.

Мы с Хиде тогда совсем немного поговорили и расстались, даже не обменявшись телефонами.

Но спустя пару лет я неожиданно встретил его вновь. Я участвовал в становлении группы Йошики и его друзей, и Хиде тоже был там.

Йошики и Тоши начали деятельность X. Хотя, мы с Хиде ещё не присоединились к ним, Х становились довольно известной группой среди индисов. Во всяком случае, их выступление было настолько ошеломительным, потрясающим, ярким, что тут же стало темой для обсуждения.

Когда мы впервые встретились – Х тогда только начинали своё восхождение – Хиде просто сидел и пил в тишине, и я подумал: «А он молчун». Поэтому мне тоже не осталось ничего другого, кроме как сидеть и пить. Но при всё при этом, у нас всё-таки завязался разговор об артистах, которые нам нравились.

«Какие группы ты любишь слушать?» - спросил я его.

«Очень старые» - ответил Хиде и привёл примеры: T-Rex, Steppin Wolf, Doobie Brothers. И так как мне тоже очень нравились эти группы, мы разговорились об их стилях. Например, Led Zeppelin.

«Думаю, John Paul Jones из Led Zeppelin играет настоящий рок».

«Да, ничего подобного! John Bonham, вот кто великий рокмузыкант».

Затем, когда мы с Хиде снова встретились, я чувствовал, что наша беседа проходит довольно непринуждённо, и что Хиде был очень чутким и умел держать себя в руках.

Например, когда мы обсуждали Zeppelin, Хиде не стал останавливаться на теме группы в целом, вместо этого он заговорил о том, хорошие ли музыканты John Bonham или John Paul Jones. Более того, даже когда вы, например, говорили, что “heta-uma [1]” – дерьмо, Хиде было в общем-то по барабану, даже если то, что он хотел выразить было сказано вами в довольно грубой форме. (Furthermore, even if you say that "heta-uma" [1] is a bad thing, his thinking was that it was all right if the things he wanted to convey were said in a clumsy way). В общем, философски говоря, вы всегда чувствовали вокруг него некую атмосферу непринуждённости.

Хиде был большой озорник, если можно так сказать. К тому же, классный теоретик, остроумный, и он всегда умел рассмешить. И ещё, из-за того, что он никогда не путался с людьми, которые ему не нравились, ему удавалось ни во что не вляпаться.

В тот раз мы опять не обменялись адресами. В том, что касалось встречи мы положились на Ёшики.

Рассуждая на эту тему, Йошики, Тоши и Хиде пошли есть. Рядом со студией в Ikebukuro был дешёвый ресторанчик с приличным меню, куда они часто заглядывали. И надо отдать должное Хиде, он никогда не выходил оттуда пьяным, потому как напившись становился очень агрессивным.



[1] – (прим. пер. с англ.) – очевидно, “heta-uma” – это художественный термин. «Так называется в Японии «невысокохудожественная» техника нео - экспрессионистов - “heta-uma” (нехудожественный – художественный стиль). Это название показывает, что их «нехудожественный стиль» живописи превратился в эффективный навык рисования».





ХИДЕ, КОТОРЫЙ ВСЕГДА БЫЛ НА ШАГ ВПЕРЕДИ



В Х единственным человеком, кто в большинстве случаев разделял мои музыкальные предпочтения и поддерживал – был Хиде.

Иногда, например, бывало так, что я никак не мог выбрать между тремя разными аранжировками для одной песни. И когда я спрашивал у остальных, которая по их мнению лучше, только Хиде обычно соглашался с моим вариантом. Мы с ним одинаково чувствовали музыку, хотя и выражали это по-разному.

В отличии от Йошики с Тоши, мы с Хиде считали, что в роке не должно быть баллад. В то время нам хотелось играть более тяжёлую музыку.

Я раздавал другим членам группы кучу всяких распоряжений и вечно ворчал. [Странно, что это делал он, а не Йошики…] Но, как это ни странно, Хиде я не трогал, и никогда не случалось такого, чтобы я был им не доволен. Точнее, будучи в центре его музыки, мы так слаженно все вместе работали, что уже больше не было нужды что-либо объяснять.

Гитара Хидето издавала столь удивительные звуки, что до сих пор я очень люблю эту музыку – музыку, которую писал Хиде.

Не зависимо от того, что вы подразумеваете под техникой исполнения, вы похожи на акробата, виляющего из стороны в сторону, когда говорите, что можно было бы сделать это или то. Но не в случае с Хиде – он всегда уделял большое внимание тому, чтобы создать песню в высшей степени живой и энергичной.

Он частенько давал мне песни, в которых партия бас-гитары была более лёгкой. Естественно, Хиде делал так потому, что знал - это как раз в моём стиле.

А ещё мы никогда не сидели и не говорили, например: «Давай, здесь сделаем вот так вот», потому как и без этого всё получалось очень здорово. Нет, правда, я не раз с изумлением восклицал: «О, нам следовало бы сделать так с самого начала!», как в случае с Jealousy.

Хотя порой я довольно самоуверенно делал аранжировки для песен, Хиде всегда поддерживал меня. Что же касается того, что играл я сам, он иногда помогал мне переделать всё полностью, на сто процентов. Думаю, он во всём был настоящим гением.

Хиде был тем, кто намного опередил представление 80х о музыке. Не правда ли? Хотя, может быть, здесь и есть некоторое противоречие.

Например, даже не смотря на то, что я так и не смог до конца понять эпоху, в которой жил Хиде, много позже часто случалось, что я оглядывался на планы Хиде и говорил себе: «О, я так и сделал».

Я был не единственный, кто любил и уважал его. Он ко всем относился со свойственными ему спокойствием и терпеливостью.

Хотя лидером группы был Йошики, когда он спрашивал у Хиде: «Что ты думаешь об этом?», а тот отвечал: «Совсем не плохо», все остальные соглашались с этим. Хиде можно было бы назвать Советником Иксов, потому что так оно и было на самом деле.

Но сначала Хиде всегда молчал, выслушивая мнения остальных, и лишь затем уже говорил, что он сам думает по этому поводу. Хотя он был теоретиком [не совсем понимаю, насчёт теоретика], Хиде не принижал людей, не подминал под себя и не выкручивал им руки, чтобы доказать, что он прав. Вместо этого он использовал силу убеждения.

С другой стороны, если я бывал слишком уж доволен своей работой, Хиде тут же реагировал – мягко говоря, показывал мне, где зимуют раки.

Вот, каким он был.

Между прочим, может, вы и удивитесь, но мы с Хиде не были такими уж друзьями вне Иксов.

Я был свободным, неженатым человеком и кроме группы думал ещё и о других вещах; я часто ходил куда-нибудь, заводил новых друзей. Я хотел привлекать к себе интересных, классных людей, и так получалось, что мне никогда и никуда не удавалось сходить вместе с Хиде – даже просто выпить, если была свободная минутка.

Лишь однажды Хиде пришёл ко мне домой. Был день, и мы, естественно, только выпили немного, и, пока бренчали на гитарах, поговорили, например, о том, «как нам следует переделать эту часть?»

Честно говоря, я не совсем понял, о чём тогда болтал Хиде.

Он всегда говорил с подтекстом. Этот подтекст не был каким-то совсем уж непонятным или ещё что в этом роде, просто до него было сложно докопаться. Это касалось не только музыки. Например, в одном фильме была сцена, о которой он мне рассказывал и делился своими впечатлениями, но я не мог его понять.

Спросите, что делал в таких случаях? Всё, на что меня хватало – вымученно улыбнуться и продолжить пить или играть на гитаре, чтобы скрыть тот прискорбный факт, что я совершенно ничего не понял.





О ТОМ, КАК ХИДЕ БЫВАЛ РАЗДРАЖЁН ВНАЧАЛЕ ТУРА



Когда Х начали путешествовать с гастролями по стране, мы обнаружили такое, о чём раньше даже не догадывались. Нам словно открыли глаза. Среди всего этого, был один случай, который произвёл на меня большое впечатление.

Случилось это, когда такие группы, как Jun Sky Walkers и Ziggy оказались поблизости от нас. Они и ещё несколько других коллективов участвовали в совместном выступлении вместе с Х.

Все мы остановились в одном и том же отеле, и как-то ночью я сидел в холле и пил вместе с басистом Ziggy.

Неожиданно я увидел, как туда же ввалился Хиде, в свою очередь выпивавший с вокалистом Ziggy.

Этот М вообще-то был очень даже не плохим парнем, вот только, когда начинал пить превращался в совершенно другого человека. Поэтому, увидев, что он и Хиде вместе напиваются, я подумал: «Что-то будет». И оказался прав, так как вскоре они начали ссориться. Поскольку Хиде как и М, был из тех, кто, начав, не может остановиться, мне стало ясно, что ситуация ухудшилась, как будто в огонь подлили масло.

В итоге, ссора превратилась в настоящий скандал и уже никто не мог утихомирит Хиде; он отпихнул служащего отеля, когда тот пытался его удержать. Схватив ближайший огнетушитель, Хиде распылил его по всему холлу, пытаясь попасть в М.

Это было что-то. И ещё мягко сказано, потому что всё вокруг было разнесено в пух и прах. Очевидно, именно из-за этого в последующие годы нашу группу всегда селили отдельно от других музыкантов.

И такие вещи случались частенько. Например, когда мы были в туре по Хоккайдо.

Я спал в отеле, но часа в 2-3 ночи меня разбудил какой-то шум – как будто этажом ниже дрались якудза. Шум был таким громким, что я, не выдержав, вышел посмотреть и увидел, как кто-то ссорится с портье в вестибюле.

Этим «кем-то» был вдрызг пьяный Хиде.

Помнится, он кричал что-то вроде: «Ублюдки! Я убью вас!»

Затем он стал угрожать им кулаками. И я подумал, что он собирается избить их, но Хиде вдруг не с того, не с сего взял и засунул два пальца в ноздри стоящих напротив портье.

Я был в шоке и первое, что пришло мне в голову: «Что за чёрт!» А потом я чуть не лопнул от смеха. Неужто, уже почти приготовившись избить этих парней, Хиде внезапно изменил решение и вместо того, чтобы ударить, сунул им в ноздри пальцы?

Между прочим, вставить пальцы кому-то в нос – да ещё решившись на это за долю секунды – намного труднее, чем просто ударить кулаком.

Несчастные портье ничего не могли поделать, только умоляли: «Пожалуйста, прекратите! Пожалуйста!» Наконец, мне всё-таки удалось оттащить от них Хиде. Но даже сейчас я до сих пор не знаю, из-за чего он тогда так разошёлся.

Не могу сказать, что испытываю большое уважение к другим людям, но на Хиде – которого, кстати, было легко разозлить – это не распространялось. Мы двое никогда не дрались.

Бывало, конечно, что Хиде нарывался, но мне всегда удавалось избежать драки. Он изо всех сил пытался втянуть меня в ссору, делал вид, что собирается ударить, но я говорил: «Хей, погоди-ка секундочку! Остынь! Давай, лучше выпьем!»

Я не позволял ему завести себя и разозлить, поэтому Хиде, в конце концов, становилось скучно, и он отставал от меня.

Может ли быть такое, что Хиде специально хотел, чтобы я рассердился на него?

Даже, если и так, то никогда не случалось, что бы все трое – «наша троица»: я, Хиде и Йошики – бушевали одновременно. Когда злился я, меня успокаивал Хиде; когда он – я его, и кто-нибудь из нас двоих приводил в чувства Йошики.

Но существовала одна вещь, которая была для Хиде, что спичка для костра.

Таракан.

Не смотря на то, что Хиде вообще терпеть не мог жуков, больше всего он ненавидел тараканов и, бывало, нёсся без оглядки, завидев усача. Иногда нам даже приходилось прерываться во время репетиции, когда замечали, что Хиде снова смылся, спасая жизнь от ужасного и страшного таракана.